Олег Коврига на Facebook:
Вышел у нас диск тройной. Александр Башлачёв «Время колокольчиков».
Издание надо бы прокомментировать. А всё некогда.
Весь материал записан Сашей Агеевым в его домашней студии. За один день. 18-го января 1986-го года. К изданию прилагается двадцатистраничный буклет. Там Сашка рассказывает, как эта самая запись происходила. И что было потом. С моей колокольни, в его рассказе многовато мистики. Но… его полное право. Он это сделал. И может рассказать так, как он это видит.
Запись частично издавалась на «мелодийских» пластинках (1989-1990) и на двойном CD «Лихо» (FeeLee Records 1994). Понятное дело, что в прошлом веке издавать тройник было нелепо. Так что ребята выпускали сборники. Но пытливый Женёк Гапеев докопался и понял, что материала-то было записано намного больше. Вот на этот самый тройник.
Если бы лет двадцать пять назад мне сказали, что на издании «Отделения ВЫХОД» будет стоять логотип «Московская РОК-лаборатория», я бы цинично ухмыльнулся. Но… вот он стоит. И я с благодарностью кланяюсь Саше Агееву, бывшему администратору РОК-лаборатории, за то, что он тогда сделал эту запись.
В восьмидесятые годы для меня «Московская РОК-лаборатория» была врагом, детищем КГБ. Много лет спустя Агеев как-то позвонил и сказал:
- Привет! Это Александр Иваныч Агеев, агент КГБ.
Как хорошо, что у него хватило чувства юмора.
Я-то понял, как он оказался в рок-лаборатории, совсем недавно. Женёк мне сказал, что, когда Агеев и его партнёр-писатель делили имущество (то есть аппаратуру) в середине восьмидесятых, этого имущества было на сто пятьдесят тысяч. Вот тут-то меня и пробило. Тут я примерно всё и понял. Моя зарплата инженера в те годы была чуть больше ста рублей в месяц. И даже на Чукотской шабашке я получал 35 рублей в день. То есть около двух тысяч за сезон. А у ребят было аппаратуры на сто пятьдесят тысяч. Сколько же эти «писатели» писали и рассылали по всей нашей огромной стране… Мы тоже переписывали что-то друг другу. Но у нас считалось «западло» брать с ребят деньги. И зря. Совершенно зря.
Мы были, с одной стороны, антисоветчиками, а, с другой стороны, абсолютно советскими людьми. Как говорил немецкий офицер в старом советском фильме про фашистов:
- Комсомоль заморочиль тебе голёва…
Вот именно так. Сейчас я прекрасно понимаю, что, если ты не научишься брать с людей деньги (в том числе и со своих лучших друзей), то серьёзное дело до конца ты довести не сможешь. К сожалению.
И слава великая Сашке Агееву и его «союзу писателей», который наводнил нашу страну всякими записями. И прекрасными, и не очень прекрасными. Но они очень чётко работали. В отличие от нас. «Дон Кихотов» бестолковых.
Любого из этих «писателей» можно было легко подставить, взять и посадить в любой момент. Была бы команда. Поэтому сейчас я прекрасно представляю себе, как Сашка обрадовался, когда ему предложили практически легализовать его «писательскую» деятельность.
То, что Башлачёва Агеев писал не за деньги, а чисто по-любви, мне и тогда, в восьмидесятые годы было ясно. Но никак у меня в голове это не складывалось с образом «агента КГБ».
Прости меня, Саша! Прости, дорогой!
Вот.
Теперь часть вторая. Менее романтическая. Но тоже с извинениями. Ибо, как говорится в любимом анекдоте:
- Но есть нюанс…
Нюанс в том, что буклет плохо влезает в «кейс» вместе с тройным диджипаком. А иногда и вовсе туда не влезает. И я его просто кладу на «лицо» кейса - и целлофанирую.
Замышляя это издание, мы с Женьком почему-то сначала напечатали буклет. Потом я долго пытался найти схему тройника с «кейсом», в который бы ещё и влезал наш буклет. И тут нам попался тройник «Цой — 55», изданный «Moroz Records». Примерили мы с Женьком туда буклет — и очень обрадовались. Отлично входит! И замечательно выходит.
Но нам ещё хотелось приклеить на картонку не прозрачные треи («подносы», на которые крепятся диски), а чёрные. По идее, толщина трея не должна зависеть от его цвета. Литьевая форма-то одна и та же. Так я, горе-технолог, сказал Женьку Гапееву.
А чёрные диджитреи не в почёте. С трудом я откопал их в некотором количестве. Витя, начальник типографии, приклеил их на диджипак и стал засовывать изделие в кейс. И говорит:
- Что-то диджипак с чёрными треями не так свободно входит в кейс, как с прозрачными…
Я тоже попробовал.
-Ну, да. Но… Непонятно, как это может быть. Но, в общем-то… входит. Хер с ним.
И забыл, не вспомнил я в тот момент про буклеты. Как в сказке:
- Спи, глазок. Спи, другой. А про третий-то и забыла!
В общем… облом. Женёк требовал уничтожить изделие и сделать новое, прекрасное.
Но я, как бригадир всей этой истории, говорю:
- Нет, ребята. Не буду я выбрасывать на помойку это изделие. И не буду тратить ещё десятки тысяч рублей на новый штамп и новые картонки. У меня и так долгов много. Так что простите меня, товарищи коллекционеры-маньяки! Но вам придётся хранить буклет не в кейсе, а рядом с ним.
Конечно, мне, как инженеру-технологу (которым я являюсь по диплому), в данном случае троечка с минусом. Но я надеюсь, что вы меня поймёте и простите.
P.S. На оставшуюся часть тиража наклеили прозрачные треи. Но… тоже не очень-то легко буклеты влезают. Возможно, картон у нас потолще. И ламинат матовый. Не скользит. Падла!